«Кладу ко гробу Твоему...» Вскрытый в крипте Радзивиллов саркофаг рассказал учёным историю небывалой любви

Как и раньше, в путешествии нас будет сопровождать настоящий эксперт, старший научный сотрудник ГУ НИКМЗ «Несвиж» Сергей ЧИСТЯКОВ

Этим стихотворным предисловием, наверное, стоило открыть серию наших публикаций о знаменитой и таинственной усыпальнице князей Радзивиллов в Несвиже. Однако, лишь перебирая свои записи за многие годы работы, я наткнулся на эти, выплеснутые на бумагу переживания и впечатления от участия в работе самой первой комиссии в крипте Радзивиллов в теперь уже далёком 1999 году.

Одно могу сказать вам, дорогие друзья, красочность, яркость и глубина этих эмоций и впечатлений не полиняла с годами, и я с удовольствием продолжаю делиться с вами не только результатами научных изысканий, но своей любовью к истории.

Сегодня мы узнаем, что такое канопы, откуда они появились в несвижской крипте, а так же проследим за поразительной историей любви и смерти, связанной с одной из них.

Откройте любой материал об исследованиях древних захоронений в Египте, и вы обязательно встретите термин «канопа». Вы спросите, причём тут Древний Египет? А связь, оказывается, есть, и самая что ни на есть прямая. Вспомните, что я рассказывал вам о путешествии Николая Христофора Радзивилла Сиротки.

Вот-вот! Его интерес к египетским захоронениям хорошо известен. А ведь именно эта цивилизация славилась самым изобретательным подходом к подготовке человеческого тела для его перехода в мир иной.

При изготовлении мумий египтяне следовали установленному тысячелетиями ритуалу. Внутренние органы изымали из тела, и лишь сердце возвращалось обратно, чтобы вскоре пройти обряд взвешивания с пером Маат на пороге вечности.

Печень, желудок, кишечник и лёгкие покойного помещались в специальные сосуды, под охрану божеств. Именно эти ритуальные сосуды и называются канопами. Со временем термин стал применяться не только по отношению к египетским захоронениям, но и стал обозначать любой сосуд для посмертного хранения органов умершего.

В несвижской крипте тоже можно увидеть эти сосуды, правда, причина их появления никак не связана с данью божествам, да и выглядят они не столь экзотически как их египетские собратья. Однако это отнюдь не делает эти объекты менее интересными.

Следует отметить, что само понимание сути этих объектов в Несвиже пришло не сразу. Одну из каноп долгое время принимали за безымянный детский саркофаг, а вот предназначение другой, из-за её круглой формы, вообще смогли объяснить лишь посредством легенды.

Эта легенда проста и понятна: был князь на охоте, и там задрал его медведь. Вот якобы то, что от князя осталось, как раз и сложили в круглый металлический бочонок, который наглухо запаяли, и там он так и покоится. Но правда, как это часто бывает, оказалась куда интереснее вымысла.

Итак, есть в крипте несвижского костёла красивый формованный саркофаг из медного сплава. Как и саркофаг знаменитого Михаила Казимира Рыбоньки он покоится на лапах грифонов, имеет золочёные чеканные накладки-картуши, и впечатляет своими размерами.

На крышке этого саркофага, в его головной части можно видеть известный символ смерти и погребения «Memento mori», в виде черепа с перекрещенными костями. В общей нумерации саркофагов 1999 года, составленной вашим покорным слугой, он числится под номером 54. Расположен саркофаг в небольшом отдельном северном склепе крипты вместе с тремя другими саркофагами и интересующей нас канопой (№56).

Но чем же так примечателен это саркофаг, и как он связан с канопой?

Подсказками для ответа на этот вопрос могут послужить чеканные элементы декора саркофага, а так же таинственная надпись на крышке.

Начнём с элементов декора. Две чеканные пластины, отформованные по изгибам саркофага, крепятся на его торцевых сторонах. Они искусно выполнены мастером в виде картушей, в полях которых мы обнаруживаем вензель и спаренные геральдические знаки на фоне горностаевой мантии.

С вашего позволения я не стану описывать процесс исследований и поиска информации, и сразу познакомлю вас с результатами. Две буквы «КС» расшифровываются как «Констанция Чудовская». Она происходила из рода Радзивиллов, была дочерью VIII клецкого ордината Юзефа Николая, прожила всего 38 лет (1749-1787), и была женой генерала Чудовского. Родственные связи подтверждает и изображение на втором картуше. Спаренные гербы Радзивиллов и Чудовских не оставляют сомнений в достоверности исследований.

Теперь разберёмся с надписью на крышке саркофага. Она создана из вырезанных и напаянных на металл крышки букв, некогда покрытых позолотой. Язык надписи польский. Но самое интересное это её содержание. Слова сложены в двустишие, и на языке оригинала это выглядит так: «Procz Zycia, wszystkom winien, Samey tylko Tobie, Wdziecznosc, Pamiec, Zal w Sercu, skladam Prze Twym grobie». В переводе рифма теряется, но слова буквально берут за душу, не оставляя никаких сомнений с той силе чувств, которые испытывал муж к своей рано умершей супруге. Только вслушайтесь в эти слова! «Кроме жизни всем обязан только Тебе. Благодарность, память, печаль в сердце кладу к гробу Твоему». Мороз по коже!

Муж настолько любил свою супругу, что отказался расставаться даже с малой толикой того, что принадлежало ей при жизни. Когда её тело готовили к захоронению, он испросил у церкви и родственников разрешения, захоронить органы её тела отдельно. Именно так, в виде канопы, в углу этого маленького склепа и нашла своё продолжение очень большая любовь.

Какое же может быть продолжение, спросите вы? И я вам отвечу. Прекрасное продолжение! Оно воплотилось в мраморе и великолепной скульптурной композиции, которая по воле убитого горем генерала Чудовского украсила южный неф костёла Божьего Тела.

Памятник Констанции Чудовской-Радзивилл в храме поражает своим стилем и композицией. В нижней части огромный саркофаг из искусственного мрамора. Средняя часть, ограниченная колоннами и пилястрами коринфского ордера, несёт на себе ту же самую эпитафию, что присутствует на крышке её саркофага. Прямоугольные базы колонн украшены барельефными изображениями спаренных в одном картуше гербов Радзивиллов и Чудовских.

Но наиболее интересна верхняя часть композиции. В полукруглой декорированной нише на постаменте стоит гроб из розового камня, на котором сидит плачущая женщина в античном облачении, держащая в руках венок. На постаменте надпись на польском языке «Муж жене из рода князей Радзивиллов Чудовской. Года 1825. Март 31». Навершие полукруглой ниши украшает уже знакомый нам по декору саркофага символ «Memento more», в виде черепа с перекрещенными костями. Памятник производит столь сильное впечатление, что сразу становится понятно, что его создал человек, все чувства которого скорбели по утрате любимой.

Сейчас надпись на памятнике скрыта огромной иконой святого Антония Падуанского, а на стилизованном саркофаге в нижней части композиции стоит его скульптура. Слишком мало в наше время осталось тех, кто знает и помнит об этой великой любви…

И как часть этой памяти, в крипте костёла стоит невзрачный сосуд, сделанный из медного сплава. Он покрыт благородной вековой патиной, и снабжён выпуклой крышкой из того же металла, которая герметически припаяна к сосуду. Внутри него находится дубовый бочонок, внутри которого, согласно преданию, и находятся все жизненно важные органы незабвенной супруги генерала Чудовского Констанции, урождённой Радзивилл.

А тело Констанции покоится в превосходном саркофаге, стоящем на лапах грифонов. Внутренний гроб в нём обит малиновым бархатом. Саркофаг был лишь открыт, но не подвергался детальным исследованиям. Требовалось уточнить степень сохранности содержимого, тем более что саркофаг по все признакам подвергался вскрытию ранее.

Интересен тот факт, что у нас сохранилось довоенное фото содержимого этого саркофага. Таким образом, мы смогли сравнить степень изменений, произошедших за последние десятилетия. Изменения, как мы смогли убедиться, оказались незначительны. На первый взгляд может показаться, что изменения есть, но они были вызваны не временем, а механическим воздействием. Чепец, который находился на голове Констанции, зацепился за внутреннюю обивку гроба и съехал в сторону. Внешне, степень сохранности захоронения осталась практически неизменной. Возможно, более детальные исследования показали бы нам и более полную картину, однако изучение данного захоронения не анонсировалось в программе работы комиссии.

Даже поверхностное изучение деталей этого захоронения (то есть без изъятия останков из саркофага) стало интереснейшим событием в моей работе. Сразу стало понятно, что даже на смертном одре Констанция Радзивилл оставалась прежде всего Женщиной. Она одета по последней моде конца XVIII столетия. На ней парчовое платье с открытым лифом, длинные белые перчатки до локтей, превосходные кружевные панталоны с подвязками и изящные туфельки. В качестве покрова использована шёлковая атласная ткань, прекрасно контрастирующая с каштановыми локонами волос Констанции.

Заключительным этапом работы с саркофагом №54, стала работа по очистке одного из декоративных картушей. Дело в том, что картуш, крепившийся на головном торце саркофага, оказался не закреплён, и находился просто поблизости, прислонённый к сырой стене. Естественно, это сильно сказалось на его сохранности.

К моей огромной радости, одним из участников комиссии 2016 года, стал известный реставратор из Каунаса Гинтарас Казлаускас. Мы работали вместе ещё в 1999 году, и вот снова судьба и любимая работа свела нас вместе. К нам присоединилась и Аудроне Вишняускене, сотрудница департамента охраны исторического наследия из Вильнюса, которая так же была участником той знаменитой первой комиссии.

Гинтарас провёл незабываемый по своему профессионализму мастер-класс для молодых реставраторов. В его задачи входила очистка, правка, и консервация картуша с саркофага Констанции Чудовской, с чем опытный мастер справился превосходно!

Что ж, несмотря на столь романтическое настроение, придётся признать, что наше время на сегодня истекло. Но нас обязательно ждёт очередная интересная встреча, во время которой я расскажу вам о захоронении знаменитого Иеронима Флориана Радзивилла, и объясню, каким образом после похорон его сердце оказалось погребённым в канопе в другом городе. Мы так же узнаем и о том, как она попала в Несвиж, где сохраняется по сию пору.

А теперь, с вашего позволения, свой стих, фрагмент которого стал эпиграфом, я приведу полностью:

Я в окна вижу мрачные гробы, Холодные немые саркофаги. В дни похорон над ними вились флаги, Был слышен шёпот тысячной толпы…

Их здесь не счесть, и каждый это книга, В которой скрыта давняя судьба. По ней и до сих пор шумит молва, Хотя она давно уже закрыта…

Страницы вырваны, утерян переплёт, Но суть и смысл в названии остались. И эти вот останки нам достались, А то, что нам досталось, не умрёт.

Из окон веет чёрный мрачный хлад, Сметая судьбы в яростный порыв, Но не заполнить меж страниц разрыв, Не слить въедино всех упанишад…

Хоронят люди, и хоронит время. Одни в гробы, другое в небытьё, Они стоят на счастие моё, Но тяжело неведения бремя.

Кто знает эти жизни до конца? Холодные немые саркофаги. Над ними уж давно не реют флаги, На них печати смерти из свинца.

Предыдущие материалы, об истории крипты Несвижского замка и о его "обитателях":

Фото автора

© "Белорус и Я", 2023

Дочитали до конца? Было интересно? Поддержите канал, подпишитесь и поставьте лайк!